Федеральная комиссия по связи США (FCC) назвала этот сервис Direct Broadcast Satellite (DBS). Компания анонсировала фантастические планы: 1 миллион абонентов за год. И к началу 1995 года дискуссии о том, насколько реальны эти планы, уже утихли, поскольку абонентская база росла весьма быстро. В Европе тогда еще обсуждалась возможность цифрового вещания, DirecTV сразу начал с цифрового стандарта. В каждом транспондере транслировалось от 4 до 8 телеканалов с высоким качеством. Компания Thomson Consumer Electronics разработала три вида абонентских ресиверов стоимостью 500, 700 и 900 долларов. Абонентская плата в зависимости от выбранных каналов составляла от 22 до 30 долларов в месяц.
Что интересно, эфирные американские вещатели на тот момент весьма активно обсуждали начало трансляции в HD. Спутниковые операторы в 1995 году говорили, что для них телевидение высокой четкости — это очень отдаленная перспектива, поскольку требует большого количества дорогой спутниковой емкости. Тем не менее первые HD-каналы на американских спутниковых платформах появились в 2005 году, а как массовая услуга — в 2011-м, раньше, чем в эфирном ТВ.
В затылок DirecTV дышал основной конкурент — EchoStar, планируя начать вещание в 1995 году. Но из-за различных финансовых и юридических неурядиц не смог этого сделать. Одной из основных интриг американского спутникового ТВ 1995 года стало именно возможное появление конкурента быстро набирающему обороты DirecTV. Остальные операторы работали на достаточно узких и локальных рынках, и уже тогда было очевидно, что главных игроков в США останется максимум два.
В Европе непосредственное телевещание развивалось с начала 90-х годов. К 1995 году в точке 13° в.д. работал Eutelsat II-F1, а в точке 19° в.д. — Astra 1C и Astra 1D. С этих спутников работали французские, британские, итальянские и немецкие DTH-платформы: Canal Satellite, BSkyB, TSF, Premiere, Sky Italia. Также с этих орбитальных позиций транслировалось большое количество телеканалов как в открытом, так и в закодированном виде. Общее количество зрителей спутникового ТВ в Европе перевалило за два миллиона. В марте 1995 года в точку 13° в.д. был запущен Eutelsat II-F6, который почти сразу был переименован в Hot Bird 1, и в дальнейшем все спутники Eutelsat в этой позиции носили это название, а сама позиция стала одной из ключевых для европейского непосредственного телевещания. В 1995 году Eutelsat II-F1 и Hot Bird 1 представляли наибольший интерес для телезрителей на территории СНГ. В широком луче транслировалось несколько наиболее популярных европейских программ, принимаемых вплоть до Новосибирска. По сути, с Hot Bird 1 и началось более-менее массовое спутниковое ТВ в европейской части России. Но только в западных областях размеры антенн позволяли говорить о непосредственном приеме в том смысле, в котором его понимали в Европе, то есть о приеме на антенны малых диаметров.
В Санкт-Петербурге для приема телеканалов со спутников Hot Bird 1 требовалась антенна 0,9 м, для приема с Eutelsat II-F1 — 1,1 м. В Москве сигнал со спутников Hot Bird принимается на те же 0,9 м, а для приема телеканалов с Eutelsat II-F1 требовалась уже антенна 1,8 м. В Волгограде на 1,3 метра с удовлетворительным качеством (по тем временам — без помех в виде полос и «снега») принимались программы с обоих спутников. Но подобные условия уже позволили части населения смотреть иностранное телевидение, а некоторым людям — уже делать на этом свой бизнес, становясь установщиками и продавцами аппаратуры. Основные проблемы, которые тогда волновали российских любителей спутникового ТВ: как настроиться, как поймать без помех, как взломать (тогда в России были очень популярны пиратские карточки на эротические телеканалы). Отдельно стоял вопрос, как уберечь, поскольку весь комплект стоил в те времена весьма ощутимых денег. Например, LNB Ku-диапазона для приема программ с Hot Bird в 1995 году в Петербурге стоил от 25 долларов, поэтому их регулярно «откусывали» с антенн, а хозяева ставили на них метки. Один раз даже удалось доказать кражу и довести дело до суда.
Разумеется, довольно много обсуждались и перспективы российских телеканалов и спутников, но на тот момент общий настрой был весьма пессимистичным. К 1995 году российскую спутниковую группировку телевещания и связи составляли спутники «Горизонт» и «Экспресс». По системам «Москва» и «Орбита» на пять вещательных зон распространялись две программы. «Москва Глобальная» обеспечивала прием одной программы за пределами страны. «Экран-М», считавшийся спутником непосредственного телевещания (но индивидуальный прием с него так и не был налажен), охватывал одной программой примерно миллион жителей Сибири и Дальнего Востока. Также через эти спутники транслировалось несколько региональных программ: «Якутия», «Енисей», «Бурятия», «Жарык» («Казахстан»). «Горизонт», созданный к московской Олимпиаде, был уже крайне устаревшим аппаратом. Как правило, из-за недостаточно совершенной системы коррекции орбиты этот спутник, что называется, «болтался», и для наблюдателя с Земли не висел неподвижно, а описывал восьмерку. Поэтому устойчивый прием с «Горизонтов» был невозможен без дорогой системы автоподстройки. Наиболее передовым космическим аппаратом на тот момент был «Экспресс» — он был чуть более мощным, чем «Горизонт», и оборудован более совершенной системой коррекции орбиты. В 1994 году был запущен первый аппарат, предполагалась большая серия и замена всех «Горизонтов» на «Экспрессы». Спутниковая общественность активно обсуждала тот факт, что, может быть, те, кто живут в глуши, наконец-то смогут с приличным качеством принимать хотя бы одну или две телепрограммы на относительно недорогую приемную систему. Но программа замены «Горизонтов» на «Экспрессы» не была реализована, да и «Экспрессам» оказались присущи недостатки и дефекты.
К 1995 году в России появился и первый спутник непосредственного телевещания — «Галс», запущенный в 1994 году. Этот спутник был оборудован тремя транспондерами, работающими в классическом вещательном диапазоне 18/12 ГГц. На тот момент американские и европейские фирмы могли предоставить заказчику космический аппарат с 15 мощными транспондерами для непосредственного приема или с 25 транспондерами для ретрансляционной сети или магистральных каналов. Что касается «Галса», то предполагалось, что прием будет осуществляться на антенны 2,5 метра для дальнейшей ретрансляции, на антенны
1,5 метра для коллективного приема, на антенны 60–90 сантиметров для индивидуального приема. Так что если по пропускной способности «Галс» сильно отставал от европейских и американских космических аппаратов, то по энергетике он вполне позволял развивать непосредственное спутниковое ТВ в России. Но на тот момент на этот спутник не нашлось заказчика: советская государственная программа по развитию спутникового ТВ прекратила свое существование, а коммерческие операторы еще не появились. Все три ретранслятора первого спутника «Галс», запущенного в 1994 году, были арендованы тайваньским оператором по демпинговой цене.
В первой половине 90-х российские коммерческие компании впервые начали продвижение российских спутников связи на мировой рынок, правда на первых порах без особенного успеха. «Галс», как уже говорилось, удалось продать по крайне низкой цене. Аналогично по низким ценам предлагались каналы на спутниках «Горизонт» и «Экспресс», и удалось найти одного заказчика. В 1992 году АО «Информкосмос» и американская компания RimSat заключили контракт на использование уже находящихся на орбите двух спутников «Горизонт», вывод на орбиту еще трех «Горизонтов» и четырех «Экспрессов» для обеспечения связи в азиатско-тихоокеанском регионе. Сумма контракта составляла $150 млн — в такую стоимость на тот момент обходилось изготовление и запуск одного космического аппарата класса Hughes HS-601. В том же 1992 году компания RimSat за небольшую сумму получила лицензию от компании TongaSat на использование принадлежащих королевству Тонго точек на стационарной орбите.
Эта первая попытка российской спутниковой индустрии выйти на мировой рынок закончилась неудачей, поскольку в феврале 1995 года стало известно о финансовых трудностях Rimsat Ltd и компания подала документы на процедуру банкротства. Позднее на судебном разбирательстве стало известно, что американская фирма не перечисляла российской деньги с мая 1994 года. Эта история послужила неплохим уроком и потом не раз приводилась в пример «как не надо делать бизнес». Но в то время она прошла практически незамеченной. Для Америки и Европы в ней не было ничего сверхъестественного, поскольку такие банкротства и суды происходят достаточно регулярно. А наших соотечественников в тот момент в основном волновали другие проблемы. И даже те, кто всерьез интересовались спутниковым телевидением, как правило, свой интерес сосредотачивали на иностранных аппаратах.
Рынок космических аппаратов на тот момент был поделен между несколькими американскими и европейскими компаниями. По итогам 1995 года:
| Всего запущено спутников на ГСО 26 | 11 |
| HS&C | 5 |
| LM | 4 |
| SS/L | 2 |
| НПО ПМ | 1 |
| Aerospatiale | 1 |
| MMS | 1 |
| TRW | 1 |
| ISRO | 1 |
В середине 90-х о себе заявили несколько разработчиков, которые делали спутники в основном по внутренним заказам. Некоторые из них (как, например, НПО «ПМ») впоследствии вышли на мировой рынок.
Лидер — Hughes Space & Commubications — в то время активно раскручивал на рынке свою относительно новую платформу HS-601. Эта платформа весила на орбите около двух тонн, предоставляя заказчику около 30 транспондеров в Ku- или С-диапазоне. Спутник на основе этой платформы стоил от 180 до 250 млн долларов. Верхняя цена предусматривала уже и запуск космического аппарата. Предыдущая модель HS-376, полезная нагрузка которой состояла из 10-12 стандартных транспондеров, была настоящим хитом 80-х и начала 90-х. К 1995 году популярность этой модели упала, но заказчики оставались. Один из последних аппаратов на основе этой платформы, работавший в точке 56° в.д., выведен из эксплуатации только год назад. Европейские спутниковые платформы Spacebus 3000 и Eurostar 2000 обладали схожими характеристиками, но серьезно потеснить американские компании им удалось только через несколько лет, после того как различные европейкие компании объединились в два крупных концерна.
Российские платформы по своим характеристикам, как уже говорилось, серьезно отставали от платформ иностранных разработчиков. Понимая это, ряд российских компаний в то время вели разработки новых коммуникационных платформ. Некоторые из них (например, «Ямал») оправдали возлагавшиеся на них надежды и стали стартовой точкой для крупного российского оператора. Некоторые («Купон» производства НПО им. Лавочкина) реализовались в металле, но из-за технического несовершенства не получили продолжения. Некоторые так и остались на бумаге. Позже, в том же 1995 году, произошло событие, которое в итоге коренным образом изменило путь развития российской спутниковой индустрии: в августе 1995 года НПО «ПМ» подписало с Европейской организацией спутниковой связи Еutelsat контракт на изготовление спутника SESat. Но это история для отдельной публикации.
