В середине августа на Kremlin. RU опубликовали, наконец, поручения президента Путина ЦБ и кабмину до 15 октября доложить о переходе к широкому использованию цифрового рубля, в том числе в бюджетных процессах. Поручения главы государства – по итогам XXVIII Петербургского международного экономического форума аж июня 2025 года. Но все-таки.
Тем временем представители законодательной власти науськивают граждан снимать «достаточное количество» налички из банков и деньгоматов. Депутат Владимир Гутенёв в конце июля прямо заявил, что интернет-блэкауты нужно воспринимать как норму, а не повод для паники. «Не стоит превращаться в хипстера, живущего только в центре Москвы. Жизнь не ограничивается комфортом!» – отрезал он, призывав граждан быть готовыми к жизни без доступа к цифровым сервисам.
А ведь Гутенёв ни много ни мало – председатель думского Комитета по промышленности и торговле, первый вице-президент Союза машиностроителей России. Т. е. как бы – за весь реальный бизнес и настоящий трудовой народ. Не за каких-то банкиров и прочих офисных хомячков!
Долго ли продлятся сетевые сложности не знает никто. Соответственно, планы главного инициатора тотальной диджитализации национальной валюты – Центробанка РФ – отложены на неопределенный срок. Однако – не факт. Не факт. Но обо всём по порядку.
В середине августа на Kremlin. RU опубликовали, наконец, поручения президента Путина ЦБ и кабмину до 15 октября доложить о переходе к широкому использованию цифрового рубля, в том числе в бюджетных процессах. Поручения главы государства – по итогам XXVIII Петербургского международного экономического форума аж июня 2025 года. Но все-таки.
Тем временем представители законодательной власти науськивают граждан снимать «достаточное количество» налички из банков и деньгоматов. Депутат Владимир Гутенёв в конце июля прямо заявил, что интернет-блэкауты нужно воспринимать как норму, а не повод для паники. «Не стоит превращаться в хипстера, живущего только в центре Москвы. Жизнь не ограничивается комфортом!» – отрезал он, призывав граждан быть готовыми к жизни без доступа к цифровым сервисам.
А ведь Гутенёв ни много ни мало – председатель думского Комитета по промышленности и торговле, первый вице-президент Союза машиностроителей России. Т. е. как бы – за весь реальный бизнес и настоящий трудовой народ. Не за каких-то банкиров и прочих офисных хомячков!
Долго ли продлятся сетевые сложности не знает никто. Соответственно, планы главного инициатора тотальной диджитализации национальной валюты – Центробанка РФ – отложены на неопределенный срок. Однако – не факт. Не факт. Но обо всём по порядку.
Начнем с «конца» – с тех самых перебоев в доступе к интернету, благодаря беспроводной инвазивности (всепроникающей сути) которого цифровые деньги и транзакции стали возможны как массовое, «народное» явление.
В конце 2024 – начале 2025 года Рунет вошел в полосу масштабных сбоев. В разных регионах страны пользователи внезапно теряли доступ к привычным сервисам: переставали открываться сайты, не работали банковские приложения, мессенджеры начали регулярно показывать ошибку соединения. Весной отключения шли в десятке субъектов РФ. Массовые отключения по всей России начались с мая.
Доступ в интернет, в первую очередь – с мобильных устройств превратился в русскую рулетку – вроде работает, но никто не знает, когда его снова вырубят – под шумок празднования 80-летия Победы. «По соображениям безопасности» ограничения шагают теперь по всей стране. Нацистские беспилотники налетали на все регионы Европейской части России, но отключения идут на Урале, в Сибири и на Дальнем Востоке. Защитой граждан от налетов с воздуха это не объяснишь. Но и объяснять перестали: «Отключаем – потому что отключаем».
И тут русский цифровой мир как будто перевернулся с ног на голову.
Прямо перед священной русской СВО в феврале 2022 года российские парламентарии всерьез обсуждали полный отказ от наличности под предлогом, что наличное обращение средств платежа работает на теневую экономику. С тех пор произошли непредвиденные большинством события, но и в сентябре прошлого года на форуме «Платежный бизнес и денежное обращение – 2024» опять стали возвышаться голоса за уход от наличных. И в марте нынешнего года приняли закон, позволяющий банкам уже с 1 сентября 2025 года ограничивать снятие наличных в банкомате до 50 тыс. руб., чтобы «противостоять подозрительным финансовым операциям».
Теперь ситуация меняется на глазах: после того, как населению посоветовали набивать наличкой карманы, матрасы и другие надежные места, граждане так и делают. Призыв из Госдумы россияне восприняли адекватно. Только в июле месяце россияне сняли со своих банковских счетов и карт более 200 млрд рублей. Август, по прогнозам, этот рекорд минимум удвоит.
Народные избранники советуют не просто так. Видимо, сейчас важнее уберечь экономику от коллапса технических неплатежей, чем побороть теневиков, обвальщиков и прочих злоумышленников.
Но вслед за «гутенёвским почином» напрашивается какое-то отрезвляющее разъяснение, которое бы остудило пыл населения и уберегло от чрезмерной активности в обналичивании денег. Но пока годных аргументов к этому нет.
ЦБ и прочие власти РФ продолжают пытаются объяснить смысл, резоны и пользу планируемого ими т. н. цифрового рубля. Аргументации его введения крайне слабы, а неназываемые резоны более-менее очевидны всем: сделать деньги в карманах бюджетников, частных компаний и простых граждан абсолютно управляемыми: от их номиналов до целей и сроков использования. Но для чего?
В безынтернетных условиях вопрос о том, как внедрение цифрового рубля повлияет на экономику России в полной мере – гипотетический. Но внятного ответа ЦБ и на него не дает. Оценку регулирующего воздействия (пресловутая ОРВ) даже без всяких отключений интернета не могут произвести эксперты и сами авторы инициативы. Потому, видимо, ответ – никак.
Со слов центробанковцев, новая форма валюты должна, прежде всего, обезопасить денежные переводы. Но как их обезопасить и, главное, от кого? От самих граждан, которые под влиянием мошеннической социальной инженерии – тех самых «левых» звонков, фишинга и прочих воровских уловок, – по доброй воле сами переводят средства бог знает куда? Причем чаще всего именно – в виртуальной, цифровой среде. Значит аргумент «безопасности» – спорный.
Но все же есть основания полагать, что часть получателей госпособий (пенсии, стипендии, пособия на детей, по безработице) увидят для себя в цифровом рубле именно инструмент безопасных расчетов, поскольку они будут происходить под контролем ЦБ. Это может стать еще одним инструментом защиты от мошенников, позволит отслеживать переводы – система прозрачна, и возвращать переведенные злодеям деньги будет значительно проще. Отчего это? Из-за полной неконвертируемости и непереводимости рубля вне каналов ЦБ? Не ясно.
Защитить от мошеннических сетевых алгоритмов – на путях цифровых денег в электронных каналах – тоже вряд ли получится. Сам по себе цифровой формат и даже доверенные инфокоммуникационные (ИКТ) средства – отечественное серверное «железо», российское программное обеспечение (ПО) и все на свете новейшие технологии - не гарантируют безопасного движения средств в цифровых сетях. Зафиксировано множество случаев обмана и подмены алгоритмов даже при использовании хвалёной технологии якобы «неубиваемого» блокчейна.
Не мудрено, что, по данным исследования SuperJob, 75% россиян к заработной плате в цифровых рублях относятся с недоверием. Только 8% готовы полностью или частично получать доходы-приходы в таком формате.
Перспективы внедрения русской цифровой валюты и до интернет-блэкаутов были туманны. «DR создан, в первую очередь, как средство для платежей и переводов», – регулярно сообщают депутатам, прессе и гражданам в цитадели денежной цифровизации – ЦБ. – Его главное преимущество – отсутствие комиссий для граждан и низкие тарифы для компаний. В каких ситуациях использовать это платежное средство, и люди, и бизнес будут решать сами».
К началу тотальных перебоев с интернетом проект DR России уже был в пилотной стадии уже пару лет – аж с августа 2023 года. Именно тогда создали законодательную базу проекта. Но старт широкого внедрения специально отложили до 1 сентября 2026 года – чтобы банки могли не спеша подготовить соответствующие техвозможности для операций с цифровой валютой.
Говорят еще, что безусловную пользу диджитальные банкноты принесут в бюджетных расчетах. Каждый цифровой дензнак можно отследить по уникальному коду, прежде всего, – для исключения нецелевого использования. Контроль за расходами бюджетов всех уровней вроде как станет тотальным и оттого – эффективным. Следовательно, и для экономики России в целом эффект будет положительным.
Вероятно. Но только если вся экономика РФ превратится в бюджетную, а все вышеописанные риски волшебным образом исчезнут. Такого, правда, никто пообещать не может. Даже депутаты Госдумы. Ее ИТ-комитет, кстати, проект поэтапного внедрения цифрового рубля быстро и на ура одобрил.
Может быть с цифровым рублём перестанут воровать бюджетные средства? Но почему-то так прямо никто не говорит. Предпочитают эвфемизм «нецелевое использование». Но фокус любого бюджетного воровства в любой стране – в том, что все бумаги чисты, ни один закон не нарушен, деньги ушли именно на то, на что их государство и выделяло. Только эффекта нет. Видимо потому, что нанотехнологии, как доходчиво объяснил всем Анатолий Чубайс, очень маленькие. И даже «цифровым глазом» их не разглядишь.
И почему бы точно так же, как с госбюджетами, не делать с деньгами граждан? Указывать каждому (для начала – бюджетнику) – сколько, когда и на что тратить! И ввести срок действия каждого рублика. Не оплатил обучение ребёнка, допустим, на год вперед – средства сгорели. Такое испугает даже самого добропорядочного, законопослушного и лояльного власти человека. Видя тренд на быструю регламентацию поведения россиян в сети – опасаться есть чего.
А что о преимуществах DR говорят лучшие научные умы России? Увы, мало утешительного. «Для граждан введение цифрового рубля вряд ли обернется качественным скачком в предоставлении и использовании финсервисов, набор которых в России весьма обширен», – прокомментировали прессе в НИУ ВШЭ.
И это – логично. Сокращение времени транзакций с двух до одной секунды простой россиянин не заметит, а на ускорение оборачиваемости финресурсов страны ему более-менее плевать. Тем паче, люди уже рассовали их по карманам.
По мнению Банка международных расчетов, например, цифровую валюту ЦБ будет применять для токенизации активов для массового внедрения смарт-контрактов. Якобы это снизит уровень расчетных рисков и благоприятно скажется на темпах экономического роста.
Но смарт-контракты – это ж тоже, по преимуществу, не для госов и корпоративного крупняка. Ресурсники и банки легко могут списывать деньги со счетов должников без всякого DR. Массовая аудитория «умных» договоров – самые слабые рыночные игроки – малый бизнес и самозанятые. В экономике РФ, как бы кто ни хотел, погоды эта страта не делает.
И народ все-таки успокаивают. Говорят, DR – исключительно расчетный, платежный инструмент – по нему не будут начислять кешбэк и проценты, как по привычным безналичным рублям. Соответственно, как инструмент накопления цифровая валюта интереса для граждан не представляет. По той же причине коммерческие банки не исчезнут. Несмотря на страшные прогнозы некоторых аналитиков. Но если банки остаются – вопрос тот же – DR-то зачем?
Снова говорят: смарт-контракты могут оказаться интересны простым людям. С ними можно производить платежи «программируемые» и «с ограничениями». Типа с цифровым рублем удобно точно в срок оплачивать услуги ЖКХ, ипотеку и пр.
Но простите, а как же многочисленные сервисы «автоплатежа» или простое «безакцептное списание» долгов? Зачем новый – большой и сложный – цифровой огород городить? Не ясно.
Еще одним преимуществом «3-ей формы нацвалюты» называют «отвязку» клиента от конкретного банка: все DR ведь будут лежать на счетах в Банке России. О как! То есть персональное обслуживание, индивидуальный подход, конкуренция и развитие клиентских сервисов – побоку? Зачем они вообще были нужны?! Но как тут с принципиально рыночной позицией власти?
В Правительстве РФ регулярно повторяют, что «видят здоровую конкуренцию одним из ключевых условий развития рынков», в т. ч. – рынков финансовых и ИКТ-услуг. К ним непонятная многим сущность «цифровой рубль» уж точно имеет прямое отношение. ФАС и Минэкономразвития о поддержании конкуренции на «цифровых и смежных рынках» пекутся особо. Приняли для этого специальный 5-й антимонопольный пакет. Вряд ли в ЦБ о таком не слыхали.
И все же внедрение DR может стать стимулом для повышения конкуренции и разработки и внедрения инноваций в финсекторе, считают в Российской академии народного хозяйства и госслужбы при Президенте РФ (РАНХиГС). Однако такое возможно лишь в одном случае: если с ЦБ в части оборота DR смогут конкурировать очень многие коммерческие банки. Хотя бы общей клиентской базой, равной центробанковской. Допустят ли такое? Ответа нет. Сбербанк и ВТБ огромны, но они – отнюдь не вся финансовая система России.
Одной из основных задач DR, по словам других апологетов, станет расшивка сложностей с трансграничными платежами в условиях санкций. Большинство стран, внедряющих собственные цифровые валюты, находится пока на стадии пилотных испытаний или раннего этапа масштабирования. Лидер по числу пользователей и объему транзакций тут Китай. Там зарегистрированы чуть не миллионы пользователей цифрового юаня.
Как это может быть в стране, где полностью запрещен майнинг и всё цифровое находится под строжайшим контролем? Объяснить, в общем-то, не сложно. Именно оттого и – миллионы пользователей (гос- и муниципальных служащих, конечно), что кошелёк у них один – Народный банк Китая, он же – ЦБ КНР.
Цифровой юань, по задумке властей КНР – шанс составить реальную конкуренцию американскому доллару! Его преимущество, якобы, – в оперативности сделок. По убеждению китайцев, международные долларовые платежные системы SWIFT и CHIPS устаревают, расчеты в них на фоне новых ИКТ-решений – слишком медлительны и дороги. А еще, по мнению многих желтых профи, цифровая версия юаня может позволить России, Ирану и другим странам, назначенным англосаксами изгоями, легче избегать западных санкций: переводить деньги, избегая зоркого взгляда главного неприятеля.
На неделе стало известно, что власти Китая рассматривают возможность создания и государственной криптовалюты – стейблкоина, курс которого привязан к юаню. По такому принципу существует и американская госкрипта USDT.
Ну Китаю-то она ясно зачем. Цифровые активы и валюта расчетов вместе повысят роль юаня в международных расчетах. И это будет игра КНР, не РФ. Тем более, что о генеральной линии России на конвертацию рубля разговор пока совсем не идет. В условиях продолжающейся священной русской СВО и западных рестрикций против России, говорить об этом не то что рано, а даже неуместно.
То есть цифровой рубль направлен на поддержку денежной независимости и устранение рисков блокировки финансовых каналов, а также оптимизацию трансграничных платежей и снижение их стоимости. Особенно – с Китаем, трудностей переводов в который, российский бизнес в 2024-2025 годах нахлебался вдоволь. Есть уже и действующие трансграничные фининициативы, такие как BRICS Bridge и MBridge. Последний проект – с участием Китая, Таиланда, ОАЭ и Гонконга.
Однако пока открыт вопрос регулирования подобных систем, а также – инструментов установления в них валютных курсов. Дело это – не быстрое. Тот же цифровой юань начали пилотировать аж в 2019 году.
Для организации межгосударственных операций с цифровым рублем сложностей даже больше. Нужно, чтобы вторая сторона – тот же Китай – была готова принимать цифровые рубли. Работа в этом направлении вроде как идет.
Выходит, главный плюс DR – перевод вне «недружественной» финансовой инфраструктуры. Он позволит сильно диверсифицировать расчеты в условиях санкций и снизить транзакционные издержки множества бизнесов.
Но опять же – стимулы повышать удобство расчетов и развивать сервисы у банков и финтех-компаний возникнут только в случае масштабного распространения DR и значительного роста его доли в платежах. В конечном счете появится возможность использования DR даже без интернета. По каким-то неведомым нам расчетным каналам.
Но если такое чудо случится, оно однозначно улучшит доступность финуслуг даже в отдаленных и атакуемых вражескими БПЛА регионах страны, повысит «финансовую инклюзию» (вовлеченность и любовь) цифровых денег. Из вышесказанного легко понять, что произойдет это очень нескоро.
Быстрее случится то, чего боятся даже в самих США. Где цифровой доллар – фактически официально признан «финансовой разводкой» граждан государством.
В июле Трамп протолкнул первый криптовалютный закон – GENIUS Act. Многим в США эта финансовая новация казалась обреченной. Накануне группа консерваторов заблокировала даже голосование по такому вопросу. Хотя Конгресс одобрил также два других «демпфирующих» криптозакона: Clarity Act – для регулирования цифровых активов за пределами стейблкоинов и Anti-CBDC Surveillance State Act, который запрещает Федеральной резервной системе (FRS) выпускать для американцев розничные цифровые доллары.
Компромисс по GENIUS Act нашли только с вмешательством Трампа. Он лично звонил оппонентам и убедил их изменить позицию. Причем «цифровой» вице-президент США Джей Ди Вэнс сидел рядом, помогая ему в непростых телефонных разговорах, в том числе – с финансистами, настроенными резко против любых виртуальных денег.
Многие и республиканцы выступили против GENIUS. Так, ультраправая конгрессвумен Марджори Тейлор Грин от Джорджии (к слову, ярая сторонница запрета военной помощи бывшей УССР) на многолюдных митингах кричала, что GENIUS открывает дверь тому самому Цифровому доллару Центробанков (CBDC), который, якобы, «ненавидит весь американский народ». По ее словам, Федеральная резервная система (FRS) годами работает над этим, чтобы сделать США «рабским безналичным обществом».
Грин и многие другие лидеры мнений в США называют GENIUS «Троянским конем CBDC». Регулируемые стейблкоины функционально почти неотличимы от цифровых банкнот. Даже амбассадоры крипты из числа юристов обеспокоены тем, что криптозакон установит полный госконтроль над финансовыми операциями граждан.
Сторонники GENIUS отвечают, что этот закон, наоборот, обеспечит защиту покупателей и четкие правила безо всякого CBDC.
Действительно, цифровой доллар (DD) как и цифровой рубль (DR) имеет одну-единственную цель – обеспечить полный (т. е. стопроцентный) госконтроль над ключевыми финансовыми операциями. Так что затруднения ЦБ РФ и российской власти в целом в объяснении и аргументации выгод DR для простых граждан России объективны. Для обычных работников и потребителей изгибы геополитики, глобальной экономики и конкуренции не то чтобы недоступны. Они им по-настоящему неинтересны и чужды. Оплатить и получить на AliExpress маечку и трусики из Китая любой может за неделю. Без всякого DR. Другое дело – миллионы баррелей нефти, дорогие станки и сложное промоборудование, за движением которых зорко следит враждебный нам и китайцам Дядя Сэм.
Так, наверно, людям и надо объяснять. Как юморист Михаил Жванецкий объяснял причину дефицита рулонной туалетной бумаги в СССР: «Ну не на всех она была рассчитана. А только – на узкий слой интеллигенции. Все прекрасно обходились старыми газетами, а тут – попробовали и… втянулись».
Очень бы хотелось, чтобы народ России врубился и почувствовал удобство и «вкус» DR – по быстроте расчетов, надежности и защищенности «как в швейцарском банке», ускорению развития экономики России, в конце концов.
Так, в конце августа ВТБ успешно провел первую операцию с недвижимостью с использованием именно DR. Клиент банка забронировал квартиру в одном из новых московских ЖК, известного своими массовыми бюджетными проектами. Все платежи осуществили в цифровой нацвалюте.
«Мы видим огромный потенциал цифровой нацвалюты в повышении прозрачности расчетов, снижении транзакционных издержек и развитии инновационных финсервисов», – заявил зам. президента-председателя правления ВТБ Александр Пахомов.
Так что пожелаем же больших успехов всем пионерам цифрового рубля!
*Мнение автора может отличаться от мнения редакции.
