В обострившейся геополитической ситуации, каковы ваши прогнозы относительно исполнения зарубежными ИТ-гигантами закона «о приземлении» (обязывает зарубежные ИТ-компании с суточной аудиторией более 500 тыс. пользователей открыть в России свой филиал, уполномоченное юридическое лицо или представительство, — прим. ред.)?
Если крупные иностранные компании хотят работать на российском рынке цивилизованно, зарабатывать здесь деньги и конкурировать с российскими, то они, безусловно, будут соблюдать закон «о приземлении». При этом я, как соавтор этого закона, не поддерживаю наказания в виде блокировки ресурсов, поскольку это ущемляет права пользователей. Блокировка — это крайний шаг, когда деятельность компаний угрожает национальной безопасности. Считаю перспективными санкции, воздействующие на экономические интересы: запрет на рекламную деятельность или же запрет на транзакции.
В целом я убежден, что все принятые за последние годы законы, касающиеся регулирования цифровой среды, укладываются в логику развития российской экономики. Они осмысленны и оправданны. У государства никогда не было цели отключить интернет, замкнуться лишь на российском сегменте и создать нечто подобное великому китайскому файерволу. Интернет — это конкурентная среда идей, мнений и идеологий, где сильное государство должно играть ключевую роль.
В таком случае считаете ли вы оправданным шагом блокировку Facebook и Instagram (запрещены на территории РФ) в связи с действиями Meta (организация признана в РФ экстремистской)? И как, на ваш взгляд, это повлияет на дальнейшую судьбу компании в нашей стране?
Меня, как и многих других, шокировала откровенно русофобская позиция Meta. Я считаю, что с носителями такой политики никаких дел иметь нельзя, это экстремизм в чистом виде. Российский рынок может снова стать открытым для Meta, но на наших условиях. Это немедленное прекращение блокировки российских СМИ, возврат к политике нейтральности, жесткая модерация фейков и антироссийских выступлений, а также выполнение требований закона «о приземлении».
Может ли участь блокировки ждать и YouTube после того, как видеохостинг ограничил доступ к официальным каналам российских СМИ, а также к совершенно не имеющему к ним отношения Гостелерадиофонду?
Стратегия, которую выбрал YouTube, — намеренная провокация в расчете на применение регулятором крайних мер. Google стреляет себе в ногу с той же целью, с которой это делают западные бренды и магазины: поднять в российском обществе градус недовольства. Но происходит обратное: в ответ на откровенно лицемерные и преступные действия наше общество становится более сплоченным. Но все же я верю, что крайние меры можно предотвратить. Для этого нужно убедить руководство Google, что его провокационная позиция бессмысленна. Я уже призывал и блогеров, и зрителей YouTube выражать эту мысль, и требовать от видеохостинга соблюдать российские законы. Компания не раз подчеркивала, что ценит мнение сообщества — что ж, посмотрим, насколько ценным окажется мнение его русскоязычной части.
Стратегия, которую выбрал YouTube, — намеренная провокация в расчете на применение регулятором крайних мер.
Есть ли отечественные продукты им на замену? Верите ли вы в то, что они станут такими же успешными? Потребуется ли поддержка государства или все решит рынок?
У отечественного рынка интерактивных сервисов сейчас появился отличный шанс показать аудитории свои возможности. Тот же Facebook (запрещен на территории РФ) успешно замещается «ВКонтакте», наша соцсеть намного технологичнее и быстрее. У российских пользователей не просто есть альтернатива — у них есть выбор. Например, YouTube-блогер может мигрировать не только на RuTube, а еще на «Яндекс.Дзен» или «VK Видео». Все эти площадки предлагают программы перехода и монетизации. Роль государства я вижу в создании необходимых условий для развития отечественных решений, и они заложены в программе поддержки российской ИТ-отрасли.
Что вы можете сказать о ситуации на рекламном рынке? Он сейчас жив или мертв?
Наш рекламный рынок растет и продолжит расти, несмотря на экономические последствия, связанные со специальной операцией на Украине. Санкции приходят и уходят, равно как и конфликты. И если кто-то из игроков решит отдать конкуренту кусок этого рекламного пирога, то вернуть его обратно будет практически невозможно.
Поговорим о законе об измерении интернет-аудитории и первых шагах по его исполнению. Не так давно «Яндекс» принял решение не устанавливать у себя счетчик Mediascope, а самостоятельно передавать данные уполномоченной организации. Станет ли это прецедентом, и последуют ли его примеру другие компании?
«Яндекс» обладает серьезными компетенциями в части работы с аудиторными показателями, поэтому данное решение компании видится мне совершенно логичным. Тем более, что такая возможность законом предусмотрена. Однако, я считаю, что это будет скорее единичным, исключительным случаем. Вместе с тем я не вижу никаких подводных камней в том, чтобы установить счетчик Mediascope.
Участники рынка высказывали опасения насчет потенциальной возможности использования Mediascope передаваемых данных для коммерциализации исследований. Очевидно, что часть этих данных содержит в себе чувствительную для бизнеса информацию. Эти опасения беспочвенны или все же есть, о чем переживать?
В тексте закона четко прописано: речь идет об обезличенных данных, не персональных. Это означает, что Mediascope не имеет права строить коммерческие модели на их основе. По моему мнению, опасения некоторых игроков связаны с тем, что они сами хотели войти в этот бизнес. Лично я считаю логичным выбор Mediascope в качестве уполномоченной организации: этот игрок не находится в зависимости от каких-либо платформ, при этом принадлежит государству. А государство — это лучший арбитр.
Лично я считаю логичным выбор Mediascope в качестве уполномоченной организации: этот игрок не находится в зависимости от каких-либо платформ, при этом принадлежит государству.
Поговорим о законопроекте о регулировании рекомендательных алгоритмов онлайн-платформ. Пока что он распространяется лишь на соцсети и видеохостинги. Что дальше?
Пока что речь действительно идет лишь о соцсетях и видеохостингах, где, как известно, существуют серьезные проблемы с фейками и манипуляциями. Именно поэтому мы просим компании сделать публичным механизм рекомендательных алгоритмов. А это довольно просто: нужно всего лишь создать форму обратной связи, через которую любой мог бы пожаловаться на работу рекомендаций. Это необходимо, чтобы отношения между пользователем и платформой были честными, безопасными и прозрачными. Законопроект именно об этом — о цивилизованном потреблении контента, а также возможности общественного контроля.
Пока речь не идет о расширении списка? Например, не потребуется ли «опубличивание» рекомендательных алгоритмов, например, для аудиовизуальных сервисов (АВС, — прим. ред.)?
Не стану скрывать, что такая дискуссия ведется, но лично я ее не поддержал. Мне понятны алгоритмы АВС, и я не вижу здесь каких-то манипуляций. Пока. Но не исключено, что в будущем они могут появиться. Маркетплейсы, кстати, в этом вопросе ведут себя довольно активно, несмотря на то, что также не подпадают под данное регулирование. Например, недавно Ozon инициировал подписание соответствующего добровольного меморандума. Радует то, что рынок сам начинает проявлять инициативу в таких вопросах, не дожидаясь момента, когда к нему придет государство.
Как вы оцениваете реализацию закона об обязательной предустановке российского программного обеспечения?
Мы видим в определенных сегментах большие несырьевые точки роста, которые нужно развивать, обеспечивая равные условия присутствия на ИТ-рынке для каждого из его участников. Ранее российские производители были ущемлены в правах. Закон о предустановке хорошо с этим справляется и устраняет возникшую несправедливость. Мы стремимся к тому, чтобы наше законодательство было по духу антимонопольным, ведь только в условиях конкуренции рождаются эффективные проекты. Повторюсь: эта мера принята не для пессимизации иностранцев, а для предоставления равных условий. Но не скажу, что сейчас эта система работает идеально.
А в чем сложности?
Кто-то говорит о том, что в iOS предустановка реализована не очень правильно с точки зрения равного доступа. Российские игроки высказывали соответствующие претензии. На Android ситуация гораздо лучше. Но я уверен, что к концу этого года мы дошлифуем и эту механику.
Надо стремиться к тому, чтобы государство более оперативно реагировало на изменения цифровой среды.
Что вы скажете о регулировании метавселенных? Есть ли уже какие-то наработки?
Я думаю, что к нему мы подойдем в течение следующих пяти-семи лет. По сути, сейчас пока регулировать нечего, но нужно внимательно следить за этим технологическим направлением, которое специалисты называют «новым вызовом современности». Технология перспективная, заслуживает нашего внимания, и уже сейчас нуждается в юридических оценках. Я считаю, что надо стремиться к тому, чтобы государство более оперативно реагировало на изменения цифровой среды.
Чтобы не было так, как с законопроектом о регулировании криптовалют?
Да, по крипте мы несколько запаздываем. Индустрия уже сформирована и существует в так называемой «серой зоне», в которой крутятся десятки миллиардов долларов. При этом права граждан в ней не защищены, налоги не платятся, а бюджет теряет значительные доходы. То же самое касается и майнинга. На мой взгляд, эта сфера должна стать системной отраслью экономики. В этой связи, я совершенно не поддерживаю запретительную риторику Банка России. Но согласен с ними лишь в одном — крипта не должна быть платежным инструментом. Государство должно обладать монополией на платежные инструменты.
То есть концепция, предложенная Минфином, вам ближе?
Совершенно верно. Мне она видится взвешенной и соответствующей интересам граждан. Также мне очень понравилась их идея с тестированием пользователей, чтобы оценить адекватность их планов по вложению в крипту.
А лично вы видите в крипте потенциал в качестве инвестиционного инструмента?
Нет. Я никогда крипту не покупал и не стану в нее инвестировать.
Прошлым летом вы выступали с инициативой ограничить долю иностранного участия в АВС. Законопроект пока не отозван, но и не внесен на рассмотрение. С учетом текущих событий он утратил свою актуальность или вы будете его дорабатывать?
Действительно, законопроект пока не отозван. Это будет сделано после того, как будет внесен новый, с учетом замечаний участников рынка, которые они озвучили после публикации данной инициативы в моем Telegram-канале. И это, надо сказать, очень дорогого стоит. Прошло то время, когда мы никого ни о чем не спрашивали. Сейчас мы детально все обсуждаем с представителями отрасли.
Сейчас как никогда остро встал вопрос о том, чем заменить иностранный контент из-за ухода крупных игроков. Как, на ваш взгляд, будет развиваться рынок и как перераспределятся доли на нем?
Я вас немного поправлю, это не уход, а приостановка деятельности — и она будет возобновлена после окончания острой фазы спецоперации на Украине, я в этом уверен. Все же наш рынок очень важен для всех зарубежных мейджоров. И они прекрасно понимают, что их продукция все равно дойдет до российского зрителя — пусть и мимо кассы. Поэтому я могу лишь пожелать легальным онлайн-кинотеатрам, которые работали с западными кинокомпаниями, запастись терпением и сконцентрироваться на производстве эксклюзива. Последние годы доказали, что у них это получается очень хорошо.
Стоит ли ожидать роста потребления пиратского видео?
Определенный возврат к торрент-трекерам и пиратским онлайн-кинотеатрам мы в скором времени будем наблюдать: зритель начнет искать голливудские новинки именно там. Но вряд ли этот рост станет критическим. Авторское право никто не отменял и наказание за его нарушение тоже. Несмотря на все популистские призывы назло санкциям легализовать в России пиратство, уверен, что этого не произойдет: законодатель понимает, какие риски это повлечет для российского рынка АВС.
