_659e5a5fe437e.png)
«Комфортел» планировал построить к 2024 году дата-центр на две тысячи стоек в Санкт-Петербурге. Пришлось ли вам корректировать эти планы?
План пришлось сдвинуть. Мы рассчитываем, что в 2024 году проект стартует. Сейчас у нас есть участки земли, а также проработанное техническое задание и проектный офис. Уточню, что участки находятся на северо-западе и юго-востоке Петербурга. Мы исходим из того, что локация принципиального значения не имеет. Но наши реалии меняются так внезапно, что строить долгосрочные планы, мягко говоря, сложно.
За прошедшее время поменялся и формат проекта. Он рассчитывался как классический коммерческий дата-центр — то есть мы планировали привлечь инвестиции, построить объект и потом привлечь арендаторов, которые платили бы за аренду, возвращая этими деньгами вложенные нами инвестиции. Проект стартует медленно, потому что собственных средств компании недостаточно, а с текущей ключевой ставкой кредиты совершенно невозможно брать под такого рода проекты. По этим причинам теперь мы реализуем проект по принципу договора долевого участия.
В феврале 2023 года «Комфортел» вошел в Общественный совет при Комитете по информатизации и связи Санкт-Петербурга. Какие плоды принесло сотрудничество с городскими властями, что удалось реализовать?
Взаимодействие с властями за 2023 год у нас, безусловно, укрепилось и углубилось. Еще три года назад мы выделили направление B2G (бизнес и государство, — прим. ред.) как перспективное. До этого мы относились к нему достаточно прохладно. За эти годы мы добились успехов.
Что касается вступления в Общественный совет, то это просто проявление гражданской ответственности. Это не тот орган, который на что-то влияет — скорее, научный совет. И мне интересно послушать, что там обсуждают.
Изменилась ли за последний год ситуация с дефицитом стоек на российском рынке?
Ситуация выправилась. В пандемию произошло то, что я называю «цифровой пинок». Общество вынуждено экстренно цифровизироваться по причине роста практики удаленки. Это подтолкнуло к развитию большое количество привычных сегодня сервисов — онлайн-торговлю, и так далее. И массовый уход в онлайн сформировал дефицит стоек. Однако дальше его удалось преодолеть, хотя местами он все равно ощущается, особенно если речь идет о размещении большого числа стоек. В то же время в Санкт-Петербурге, в отличие от Москвы, дефицит сохраняется до сих пор. В Москве практически любой запрос можно удовлетворить, а вот в Санкт-Петербурге — нет.
Как проходит процесс импортозамещения в вашей сфере? Проблемы поставок какого оборудования уже удалось решить за счет отечественных производителей? В каких сегментах проблемы еще не решены?
Скажу за ту сферу, в которой мы работаем. В волоконно-оптических сетях широкополосного доступа есть три базовых уровня: уровень ядра, уровень агрегации и уровень доступа. На уровне доступа импортозамещение, безусловно, произошло. Сложился даже пул поставщиков оборудования. То же самое можно сказать про уровень агрегации — правда, если не капризничать из-за функционала, удобства и надежности отечественного оборудования. Если говорить об уровне ядра, то тут, конечно, есть проблемы. Это печально, но при этом закономерно, поскольку речь идет о сложных и наукоемких технологиях на наиболее ответственных участках сети. На уровне ядра адекватного импортозамещения мы пока не увидели.
Кроме этого, есть проблема с базовыми станциями, с оборудованием для развития LTE-сетей. Но известно, что «МТС» собирается запускать производство собственных базовых станций. Что-то пытается делать компания Yadro. Наверное, скоро мы начнем выпускать все. Но сегодня импортозамещение идет из-под палки.
Безусловно, у импортозамещения есть положительная сторона: оно дает толчок развитию собственной промышленности. Однако здесь вопрос не только в том, что мы делаем, но и в том, как мы это делаем.
Если занимаемся импортозамещением для удовлетворения своих собственных потребностей, то значит, делаем свою экономику неэффективной.
Качество продукции будет таким же, как в СССР. А как тогда было? Три вида пальто из двух материалов и два вида колбасы, за которой стояла очередь. С оборудованием имеет место та же ситуация. Завод, занимающийся импортозамещением, получит очередь из заказчиков. Но возникает вопрос: а есть ли у завода мотивация делать продукцию лучше? Только конкуренция приводит к появлению по-настоящему качественных продуктов. И конкуренция не столько локальная, сколько глобальная!
Выделите, пожалуйста, главные тренды в развитии телеком-бизнеса.
Во-первых, так называемое коммодити (имеется в виду связь как общедоступный предмет потребления, — прим. ред.), когда операторы сравняются с точки зрения качества услуг. Десять лет назад был довольно заметен разрыв, но сейчас идет тенденция к уравниванию.
Во-вторых, экосистемность, когда вокруг телекоммуникационного бизнеса возникают сторонние бизнесы. Экосистемность видна в основном у федеральных игроков. У региональных гораздо меньше свободных денег и возможностей привлекать заемные средства. Но даже у них есть такая тенденция.
В-третьих, повышение цен на рынке.
По какой причине наблюдается рост цен на связь?
Рост на связь связан в первую очередь с тем, что рынок достиг максимального насыщения. А когда он устоялся и сбалансировался, на бизнес начинает давить инфляция. Перед акционерами любой компании стоит задача сохранения и увеличения прибыли. А когда у вас растут расходы на все — от кабеля до дорогостоящего оборудования, в том числе отечественного, — то для сохранения стабильности и рентабельности остается один вариант — повышение цен.
Учитывает ли регулятор вашу позицию как оператора при подготовке законопроектов, касающихся рынка связи?
Нет, не учитывает. Хотя нам хотелось бы, чтобы учитывал. Недавно приняли стратегию развития отрасли связи, я почитал ее.
И на мой взгляд, государство недостаточно внимательно интересуется потребностями участников рынка.
Скорее всего, это происходит по причине того, что основные игроки — это федеральная четверка и еще несколько крупных компаний. Примерно десять игроков их интересует, а остальных они не считают нужным спрашивать о чем-либо.
Мы являемся членами Ассоциации телекоммуникационных операторов, и я попросил ее директора Алексея Леонтьева связаться с разработчиками стратегии развития чтобы попасть в рабочую группу. Однако он не смог этого сделать. И это плохо, потому что российский рынок отличался соотношением трех параметров — цены, качества и проникновения связи. Это соотношение у нас всегда было на высоте и являлось следствием высокой конкуренции. Но сейчас мы начинаем постепенно терять это преимущество, что видно из аналитических отчетов, средней скорости интернета, доступности услуг, покрытия. Эта тенденция стала следствием того, что государство перестала интересовать конкуренция в отрасли связи, зато оно активно занялось регуляторикой.
Какие прогнозы на развитие телеком-бизнеса вы можете дать на 2024 год?
Во-первых, идет конкуренция за счет обволакивания клиента сервисами. Во-вторых, ужесточается и усиливается государственное регулирование. В-третьих, сокращается число игроков рынка. Очевидно, что уйдет большое количество мелких операторов.
Технологических прорывов ждать не стоит. Что касается стандарта 5G, то мы, скорее всего, проедем мимо. А про 6G говорить рано. С точки зрения собственно развития телекоммуникаций отрасль будет стагнировать, а вот все, что вокруг телекоммуникаций, будет колоситься и развиваться.
