Включение в списки САРТА и SDN
В день начала спецоперации — 24 февраля — Соединенные Штаты включили Сбербанк в санкционный список САРТА (Correspondent Account or Payable-Through Account Sanctions), который предполагает введение ограничений на корреспондентские счета в стране. А 6 апреля власти США включили «Сбер» в список SDN (Specially Designated Nationals), что означает заморозку активов фигуранта и запрет для американцев вести с ним бизнес.
«Санкции Соединенных Штатов запрещают гражданам этой страны и ее юридическим лицам взаимодействовать со Сбербанком без специального разрешения. Аналогичные санкции введены в адрес “Сбера” и со стороны Европейского союза с Великобританией. В результате для банка закрыты корреспондентские счета в долларах, евро и фунтах. Из-за этого клиенты Сбербанка не могут переводить средства в этих валютах за пределы России, однако внутри нашей страны это делать можно. Также “Сбер” частично потерял инвестиции в зарубежные активы. В целом для клиентов Сбербанка это не имеет значения, так как банк может исполнять свои обязательства перед клиентами за счет поддержки Центрального банка», — пояснил исполнительный директор департамента рынка капиталов ИК «УНИВЕР Капитал» Артем Тузов.
Стоит отметить, что под санкции попал не только сам «Сбер», но и все компании, в которых банку принадлежит более 50 % капитала, добавил аналитик ФГ «Финам» Игорь Додонов. «На этом фоне, вероятно, и происходят изменения конфигурации экосистемы», — предположил он.
Например, под санкции попал брокер «СберИнвестиции». Из-за этого клиенты Сбербанка не могут торговать иностранным акциями и облигациями. Теперь им доступны только российские ценные бумаги. Те клиенты, у кого были иностранные акции и облигации, были переведены к другим не попавшим под санкции брокерам. «Перевод к другому брокеру — достаточно травматичный опыт для клиентов, но другого выбора у них не было, потому что в противном случае клиенты не смогли бы распоряжаться своими ценными бумагами», — сообщил Артем Тузов.
Удаление приложений из маркетплейсов
После введенных санкций против «Сбера» из App Store и Google Play удалили приложения банка и «СберИнвестиций». Также из магазина приложений для Android убрали «СберМегаМаркет» и «ЮMoney», которые принадлежат Сбербанку. «Исчезновение “Сбера” из магазинов приложений доставляет определенные неудобства. Однако те приложения, которые уже установлены на смартфон, продолжают работать. Между тем банк уже выпустил инструкцию для пользователей смартфонов на Android, как установить приложение “Сбербанк Онлайн” с сайта банка, кроме того, для пользователей и iOS, и Android доступны веб-версии приложения. Что касается “СберМегаМаркета” и “ЮMoney”, то для этих приложений тоже найдут какое-то решение», — заверил Игорь Додонов.
В наше время мобильные приложения стали неотъемлемой частью банковского сервиса, подчеркнул Артем Тузов. «Это был источник продаж банковских продуктов и обслуживания клиентов. Сбербанк существенно экономил на количестве офисов и операционных сотрудников в том числе благодаря мобильным приложениям. Сейчас банку придется вновь набирать операционный персонал. А главным источником обслуживания клиентов станет сайт “Сбера”. Но в целом, помимо удобства клиентов и экономии средств банком, потеря мобильных приложений никак не скажется на его основной деятельности», — объяснил эксперт.
В целом, помимо удобства клиентов и экономии средств банком, потеря мобильных приложений никак не скажется на его основной деятельности
Старший преподаватель кафедры банковского дела университета «Синергия» Дмитрий Ферапонтов акцентировал внимание на том, что подобные события для Сбербанка являются чувствительными, но не фатальными. «Они не приведут к значительному ухудшению состояния кредитной организации и отказу по обязательствам перед клиентами. Все-таки Сбербанк — это огромная структура, которая вдобавок входит в перечень системообразующих банков РФ и пользуется поддержкой со стороны государства. Конечно, отключение от международных платежных систем и удаление приложений с платформ является болезненными санкционным ударом, но клиентам не стоит забывать про НСПК (национальная система платежных карт, — прим. ред.) “Мир”, а также о том, что платформа лишь размещает приложение для удобного доступа, поэтому ряд операционных систем позволяют установить приложение самостоятельно», — добавил он.
Сбой в работе умных устройств
С середины апреля перестали работать умные устройства под маркой Sber: лампы, светодиодные ленты, реле и розетки. Данные гаджеты обладают собственными идентификаторами и работают с использованием части облачной инфраструктуры, которую предоставляет китайская компания Tuya (разработчик софта, специализируется на создании решений для искусственного интеллекта и интернета вещей, — прим. ред.). После введения санкций китайский производитель ограничил доступ к своим технологиям, блокируя новые подключения устройств за счет определения тех самых идентификаторов. 
Автор программной платформы Polycode, руководитель департамента цифровых решений агентства «Полилог» Людмила Богатырева считает эту ситуацию показательной. «Многие считали, что после западных санкций Россия может рассчитывать на продукты и сервисы Китая. Это оказалось не так. Ситуация с отключением доступа к облачной инфраструктуре Tuya подтвердила опасения отрасли относительно облачной сервисной модели. На заре ее развития многие эксперты говорили о рисках потери конфиденциальности данных и нарушении доступности сервисов по вине провайдера. Безусловно, чтобы предоставлять качественные услуги и девайсы “Сберу” потребуется заместить иностранные технологии российскими. По этой причине компания заявила о намерении использовать инфраструктуру SberCloud, которая будет расположена в различных регионах России», — отметила она.
Переход на собственные программные решения
Отключение умных устройств Sber доказало важность ускорения импортозамещения. В Сбербанке сообщили, что в перспективе нескольких месяцев собираются полностью отказаться от иностранных программных решений в пользу своих собственных.
«Процесс импортозамещения упирается не только в вопрос стоимости, но также сложности и сроков. Я думаю, “Сбер” сможет полностью отказаться от иностранных программных решений в пользу своих собственных или отечественных, но это вопрос времени. В условиях санкций доступ к обновлениям иностранного системообразующего программного обеспечения (ПО) запрещен, но ПО, размещенное на собственных серверах, работать продолжит, и будет время на то, чтобы разработать аналоги и заместить импорт. За несколько месяцев полностью уйти от иностранных программных решений, на мой взгляд, очень сложно, на это могут уйти годы», — предупредила Людмила Богатырева.
«Сбер» сможет полностью отказаться от иностранных программных решений в пользу своих собственных или отечественных, но это вопрос времени
Банкир, основатель финтех-платформы TalkBank Михаил Попов не верит, что Сбербанк сможет полностью перейти на собственные программные решения. «Очевидно, что если бы было быстрее и дешевле сделать их своими силами внутри страны, а не брать готовое иностранное решение, то в России бы изначально так и поступили. Сейчас это будет сделать еще сложнее из-за проблем с доступом к комплектующим и оборудованию, ограничением доступа к иностранным сервисам, необходимым для разработки. При этом, как мы видим, ограничения есть со стороны не только западных государств, но и азиатских, что окончательно обрезает доступы к современным технологиям для “Сбера”, поэтому достаточно сложно что-либо замещать в принципе. В переходный период очевидно, что еще в любом случае потребуются какие-то иностранные составляющие, компоненты, и в их отсутствии сервис не сможет начать переход. В итоге он скорее будет полностью исключен, нежели дождется некого замещающего контента или инфраструктуры», — заявил он.
Банкиры выходят из игры
В начале мая появилась неподтвержденная информация, что Сбербанк планирует закрыть игровое подразделение SberGames из-за санкций, а через месяц это стало реальностью: банк ликвидировал данное направление.
«Телеспутник» предполагал, что «Сбер» решит закрыть игровое направление, поэтому еще до того, как это стало известно, опросил экспертов по поводу того, что они думают об этом.
Аналитик ГК «Финам» отмечал, что у банка были планы по закрытию проекта из-за того, что SberGames должен был фокусироваться на мобильных играх, а в силу санкций Сбербанк не мог их распространять через маркетплейсы App Store и Google Play.Некоторые эксперты полагали, что «Сбер» попытается разделить SberGames на два бренда, один из которых будет ориентирован на российский рынок, а другой — на международный. По мнению Игоря Додонова, в теории разделение на два бренда имело смысл. «Внешний» был бы ориентирован на международный рынок и должен был бы дистанцироваться от материнской компании, а «внутренний» бренд был бы ориентирован на российский рынок, рассказывал он.
Людмила Богатырева допускала, что Сбербанк мог пойти по пути компании VK, которая разделила свой продукт на VK.play и My.Games — для российского и зарубежного рынков, соответственно. Однако она считала, что этого не произойдет. «После введения санкций “Сбер” поставил на паузу развитие многих новых продуктов, сократил пул привлекаемых ИТ-подрядчиков и перераспределил нагрузку по ключевым проектам на текущие штатные ресурсы разработки», — сообщала эксперт. Еще тогда она заявляла, что SberGames не являлся приоритетным проектом, так как запускался, имея высокий экспортный потенциал. «Привлекательность данного проекта для инвесторов была именно в экспортных возможностях. В целом многие компании останавливают развитие тех продуктов, на которые требуются годы, и решают задачи здесь и сейчас. В контексте российского рынка SberGames было бы сложно конкурировать с более опытным игроком My.Games. Я думаю, им просто не хватило времени, чтобы сравнять позиции с продуктом VK», — отмечала эксперт.
Михаил Попов тоже считал, что разделение SberGames на два бренда — не очень эффективная мера, так как за такими предприятиями будут сохранены санкционные риски и риски вторичных санкций. «Проекту было бы сложно строить партнерские отношения под дистрибуцию и поддержку дистрибуции таких игр. Многие иностранные студии и разработчики, скорее всего, отказывались бы от партнерства и дистрибуции своих игр через SberGames из-за рисков потенциальных ограничений от международных площадок», — говорил он.
Эксперты были правы, говоря о том, что ограничения для российских разработчиков на мировом рынке фатальны для развития данного проекта. Собственно, по этой причине Сбербанк и принял решение о ликвидации SberGames.
Продажа активов экосистемы
Следующим шагом «Сбера» стала продажа некоторых активов. Так, 1 мая совместное предприятие с VK, O2O-холдинг, передало активы «Ситимобил» новым владельцам — ООО «Транс-Миссия» (служба заказа такси «Таксовичкоф» и «Грузовичкоф», входит в УК People&People). Однако по мнению Игоря Додонова, продажа «Ситимобила» не связана с санкциями. «Доля “Сбера” в холдинге О2О меньше контрольной, поэтому санкции на О2О не распространяются. Скорее, здесь дело в том, что данный сервис так и не смог оправдать ожидания акционеров (он является хронически убыточным, показывает отрицательную динамику поездок). Поэтому они, вероятно, посчитали, что в условиях ухудшения экономической ситуации в стране дальнейшее развитие “Ситимобила” в рамках холдинга нецелесообразно, и по этой причине решили избавиться от него», — рассказал он.
17 мая структуры «Сбера» вышли из капитала сервисов Okko, «Звук» и связанных с ними компаний, а также из «Облачных технологий» (SberCloud) и «Центра речевых технологий». Единственным владельцем ООО «Звук», ООО «Кинофон», ООО «Облачные технологии», ООО «Окко», ООО «Окко Спорт» и ООО «Центр речевых технологий» стало АО «Новые возможности», подконтрольное на тот момент Татьяне Портных. Компания с уставным капиталом в 10 тыс. рублей была создана в марте 2022 года. Ее сфера деятельности — консультирование по вопросам коммерческой деятельности и управления. С аналогичной сферой деятельности у Портных есть еще четыре компании: АО «Актив», АО «Консалт групп», АО «Эксперт», АО «Пробизнес». Их уставный капитал составляет минимальные 10 тыс. рублей, и они также созданы в апреле-мае текущего года.
В Сбербанке сообщили, что продажа активов произошла на рыночных условиях. Однако некоторые эксперты сомневаются в рыночности сделки. В качестве аргумента они говорят о том, что приобретатель (АО «Новые возможности») — молодая компания с уставным капиталом всего 10 тыс. рублей. Такие суждения, как минимум, не лишены оснований, считает партнер, руководитель практики интеллектуальной собственности и информационного права Maxima Legal Максим Али.
«Можно обратить внимание еще на следующее: компания-приобретатель создана после начала специальной операции и имеет статус микропредприятия. Кроме того, структура создана именно в форме непубличного акционерного общества (АО). В отличие от классического ООО, которое создать быстрее и проще, сведения об акционерах АО не публикуются в открытом доступе. К тому же, учредитель АО “Новые возможности” фигурирует в качестве руководителя еще нескольких похожих АО, созданных в апреле-мае этого года. Однако такого рода “конспирологические” теории могут быть лишь предположением. До конца понять суть этих сделок для наблюдателя со стороны достаточно сложно. Совершенно не исключен и тот вариант, что вполне реальный и “рыночный” покупатель создал эти компании для обособления приобретаемых у “Сбера” активов. Такого рода практика создания компаний для определенной задачи является очень распространенной», — заверил Максим Али.
До середины мая учредителем АО «Новые возможности» являлась Татьяна Портных, которая первое время являлась также генеральным директором. 25 апреля компанию возглавила Ирина Реброва, однако с 18 мая она больше не являлась лицом, имеющим право действовать без доверенности, а Татьяна Портных более не являлась учредителем. Сведений о новом генеральном директоре и акционерах АО «Новые возможности» не было опубликовано. В ЕГРЮЛ сведения о гендиректоре, собственниках и реестродержателе ограничены в связи с федеральным законом от 8 августа 2001 г. №129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей».
Тоже самое касается и ООО «Звук», ООО «Кинофон», ООО «Облачные технологии», ООО «Окко», ООО «Окко Спорт» и ООО «Центр речевых технологий» — в ЕГРЮЛ нет информации об участниках и учредителях данных компаний. Этих данных нет и в системе «Контур.Фокус». «Сложно сказать, будет ли АО “Новые возможности” оставаться владельцем этих компаний или перепродаст доли в них кому-то еще», — добавил Максим Али. Также стало известно, что АО «Новые возможности» поменяло название на «ТМТ».
Решение об ограничении доступа к данным о компаниях из экосистемы Сбербанка, которые раньше можно было получить в ЕГРЮЛ, принимает Федеральная налоговая служба. По словам Максима Али, Правительство РФ устанавливает случаи, когда это можно сделать. «Наиболее подходящее основание — это нахождение компании в санкционных списках. Судя по всему, это и послужило причиной ограничения доступа к сведениям об этих компаниях», — предположил он.
Сбербанку необходима фокусировка на банковском бизнесе и финансовых продуктах, в связи с чем банк направляет как финансовые, так и интеллектуальные ресурсы на укрепление профильной позиции, объяснил Максим Али. Как и заявили в банке, продажа акций названных компаний при сохранении партнерских отношений, хоть и в ином виде, позволит сохранить сложившееся взаимодействие без серьезного удара по компаниям. «Вероятно, на сегодняшний день это наиболее оптимальное решение, которое также сократит издержки банка, связанные с проблематичностью приобретения зарубежных технологий, необходимых для продаваемых сервисов, а также с “железным занавесом” для зарубежной экспансии», — подытожил он.
По мнению Игоря Додонова, Сбербанк решил пойти на такую сделку, чтобы защитить активы от санкций. «Сделка в целом выглядит, как формальный выход “Сбера” из данных активов, чтобы не подвергать их рискам санкций. Вполне возможно, что она носит временный характер, и в будущем проданные сервисы вернутся в состав экосистемы банка», — рассказал он.
Сделка в целом выглядит, как формальный выход «Сбера» из данных активов, чтобы не подвергать их рискам санкций
Формальность данной сделки подтверждают слова генерального продюсера Okko Джаника Файзиева, который в интервью «Телеспутнику» рассказал, что у онлайн-кинотеатра сохраняются коммуникации со Сбербанком. «Мы живем с ним в тех же парадигмах, что и жили до спецоперации», — сообщил он.
Данным ИТ-компаниям для своего развития нужно тесно взаимодействовать с иностранными поставщиками контента, отметил Артем Тузов. «Онлайн-кинотеатр Okko покупает права на иностранные фильмы и сериалы, сервис “Звук” — на иностранную музыку и подкасты. Продажа этих сервисов новому владельцу позволяет избежать для них непоправимых потерь в контенте. Можно сказать, что это вынужденное решение, так как внутри сервисов Сбербанка эти бизнесы могли развиваться гораздо успешнее, чем без него. В том числе “Сбер” мог вкладываться в сервисы долго, позволяя им набирать аудиторию и быть планово убыточными. Какими ресурсами обладают новые акционеры, пока не ясно. Возможно, они пересмотрят стратегию развития сервисов, главное — иностранный контент и ПО останутся в этих бизнесах, поэтому потери набранной аудитории не произойдет, и они снова смогут рассчитывать на развитие», — подытожил он.
Управляющий партнер юридической компании «Иккерт и партнеры» Павел Иккерт не согласен с тем, что выход «Сбера» из капитала акционерных обществ, связанных с Okko, SberCloud, «Звук» и иными сервисами, продиктован стремлением сохранить или в ряде случаев вернуть возможность приобретения лицензий у крупнейших зарубежных правообладателей. «Определенная взаимосвязь тут есть, но основная причина куда более прозаична. В последние месяцы сложилась практика выхода попавших под санкции физических и юридических лиц сокращать долю ниже контрольного пакета или вовсе выходить из капитала компаний, которые так или иначе работают с зарубежными контрагентами, поставщиками, покупателями, правообладателями. Причина вполне очевидна: блокирующие санкции США по списку SDN предполагают возможность принятия решения о применении вторичных санкций в отношении контролируемых уже включенными в него лицами, а блокирующие санкции ЕС и вовсе предполагают автоматическое распространение ограничений на все контролируемые таким лицом организации, причем, в ряде случаев для этого достаточно даже миноритарного пакета. Сейчас “Сбер” уже находится под американскими санкциями, что создает риски для тех организаций, в которых у него более 50 % в капитале, то есть можно просто снизить долю, но не выходить. <…> Я думаю, что структуры банка выходят из капитала некоторых сервисов, чтобы устранить риски для наиболее уязвимых из них», — резюмировал он.
Если посмотреть на общую картину, то «Сбер» продал лишь малую часть активов, так как в его экосистему входит больше 40 компаний и сервисов. Взглянув на ситуацию шире, можно сделать следующий вывод: продажа активов экосистемы Сбербанка связана далеко не только с санкциями, отметил старший партнер, руководитель практики корпоративных конфликтов и банкротств юридической компании «ССП-Консалт» Сергей Привалов.
«Из финансовых отчетов, имеющихся в открытом доступе, нам известно, что с начала пандемии COVID-19 нефинансовая часть экосистемы “Сбера” несет растущие убытки, которые в свою очередь хоть и незначительно, но все же негативного влияют на репутацию и экономические показатели Сбербанка. Вспомним, что за последний год Центробанк предпринял ряд мер по ограничению деятельности банков в развитии своих экосистем. Дополним, что нам достоверно неизвестно, как недавний отток ИТ-специалистов из страны повлиял на возможность “Сбера” продолжать поддерживать свои непрофильные сервисы. После введения санкций материнская компания Сбербанка имеет уже меньше свободы действий, а развивать свою экосистему вероятно становится сложнее, поэтому руководству “Сбера” приходится оптимизировать структуру экосистемы и по возможности исключать из нее потенциально проблемные активы, к которым отнесли Okko, “Звук”, SberCloud и “Центр речевых технологий”. Продажа компании действительно позволяет избежать влияния будущих санкций, хотя при этом Сбербанк теряет контроль над компанией и уже не может на нее влиять», — резюмировал Сергей Привалов.
